|
|
Российский Фонд Трансперсональной Психологии |
Международный Институт Ноосферы |
||
|
||||
|
г. Москва
|
|
|
|
|
||||
Глава 3
Если от общей характеристики движения духов перейти к определению их величины и протяженности, то сразу встречаешь другое замечательное свойство, величина и протяженность духов имеет относительный характер и изменяется в связи с изменением различных условий обстановки и деятельности духов, шаманов и людей. Люди, шаманы и духи в своих взаимных отношениях совершенно лишены какой-либо определенности размера. Первобытные люди хорошо сознают эту неустойчивость, изменчивость размера духов и других сверхъестественных образов. Чукотские шаманы не раз указывали мне: «Трудно понять, какие бывают духи, большие или маленькие. Посмотришь на духа — и он меньше мошки. Посмотришь опять — и он уже ростом с человека. И вот погляди: он уже сидит на утесе, и ноги его стоят внизу на леске. Приглядись к нему ближе: он кажется не больше пальца. Погляди на него издали, сквозь легкий туман — и он высится, как целая гора» [6]. Размеры людей и духов при их постоянных встречах постоянно меняются сообразно с характером каждой такой встречи и со всеми подробностями их взаимных отношении. Дух, нападающий на человека, ужасный охотник за душами, является огромным, гигантским, а люди и их души, напротив, являются малыми. Тот же самый дух, побежденный, укрощенный шаманом, напротив того, является маленьким, даже крошечным. На чукотском рисунке № 7 изображены два духа, поедающие человеческую душу. Духи изображены огромными, волосатыми, с широкой зубастой пастью, душа — сравнительно тонкой и маленькой. На рисунке № 8 длиннорукий хищный дух гонится за человеческой душой поджарого тонкого вида.
Рис.7. Духи, поедающие человеческую душу.
Рис.8. Погоня духа за человеческой душой. На фигурах чувствуется усилие стремительного полета. Это один из моментальных снимков вышеуказанной трехмерной погони. Прекрасный комментарий к этим чукотским рисункам можно позаимствовать из фольклорного материала, относящегося к другому концу земного шара, из австралийских рассказов о великанах Йаррома [7]. Йаррома — это как люди огромного роста, с телом волосатым и с широкой пастью, способные глотать по целому человеку. Они попадаются по двое и стоят на дороге спина к спине, так что им видно во все стороны сразу. Они передвигаются большими скачками, как кенгуру. Толкаясь ногами об землю, каждый: раз они вскрикивают громко, словно ружье выстрелило или хлопнул бич. Ноги у Йаррома большие, и не такие, как у людей. Как только заслышишь крики Йаррома, надо тотчас остановиться и молча переждать, все время потирая рукою свои детородные части. Иной раз шаман или смелый человек крикнет и сам, называя какое-нибудь место, как можно подальше, чтобы Йаррома услыхали и бросились туда. Но если Йаррома увидал в лесу человека и погнался за ним, спасение одно: добежать до озерка, до пруда, до болота и броситься в воду. Йаррома не любит воды и боится промочить ноги. Как-то одни человек подошел к фиговому дереву и стал собирать фиги; из дупла выпрыгнул Йаррома и сразу проглотил его. На чукотском рисунке № 9 изображен охотник за душами, желающий проникнуть в дымовое отверстие шатра. Люди в шатре находятся в сексуальном возбуждении, что вообще облегчает нападение духов. Дух опять изображен огромным, с толстыми ногами и руками. Люди маленькие.
Рис.9. Дух, нападающий на человеческий шатёр. Для того, чтобы бороться с духами, шаман избирает себе из их числа особых духов-помощников, укрощает их и превращает в своих подчиненных. Процесс этот трудный и опасный. Шаман избирает часто самых огромных и опасных духов, таких, например, которые питаются живыми китами, съедают по десятку белых медведей, по целому стаду оленей. Укрощение этих духов — вроде укрощения львов или тигров. Эскимос Чанга, из поселка Unhasik на мысу Чаплина, ходивший матросом на китоловном судне, побывал в С.-Франциско и видел там в цирке укротителя зверей, «работавшего» со львами и леопардами. На мой вопрос об его впечатлении он ответил односложно по-чукотски: т е н г е л и н, т.-е. «дрянь». И потом пояснил: «Вот я укрощаю зверей пострашнее. Во-первых, их не увидишь, и они на свободе. И у меня хлыста нет, только мое слово» (т.-е. заклинание). Вообще первобытные люди в темноте больше боятся нападения духов, чем зверей. И яркий костер, сторожевая собака, прежде всего, защищают от духов. На северной тундре диких зверей мало, порой попадается волк, но он сам избегает людей. А люди между тем боятся темноты и одинокого ночлега не меньше, чем на юге. Однако духи, укрощенные шаманом, огромные и грозные семи по себе, приближаясь к нему, уменьшаются и приобретают форму мелкую и безобидную. Чудовища являются кузнечиками, жучками, мошками, крошечными человечками и т. д. Когда начинаешь знакомиться с шаманством, прежде всего, поражает эта мелкота духов, вызываемых шаманом. Они нередко являются сотнями, шаман собирает их в бубен, трясет — и они сжимаются вместе и свертываются в комок. Потом он тряхнет бубном, духи просыплются по всему помещению, кишат и жужжат, выбиваются наружу, и, облепляя помещение со всех сторон густым слоем, защищают его от вражеского нападения. Можно привести, как параллель, из «Искушения Святого Антония» Флобера, меленьких черных шакалов, которые становятся все меньше и меньше и потом наполняют кишащею массой всю келью отшельника. Сюда же относятся алкогольные видения, кишащие чертенятами: Ты в пузыречек наловишь их сотню… (Некрасов) Деревенский колдун дает больной женщине наговоренную воду, в которой, если присмотреться, во множестве кишат и прыгают чертенята, не больше булавочной головки, как мелкая пузырчатая пена. Это, между прочим, практикуется в России повсеместно. Духи-помощники умаляются, только приближаясь к шаману. Удаляясь от него, они опять вырастают и принимают свои прежний огромный образ. Шаман вынимает амулет, клочок горностаевой шкурки, и посылает его на борьбу с враждебными духами. Он дунет на шкурку, она обращается в живого горностая. Горностай отправляется в путь и тотчас же прекращается в белого медведя. Медведь проходит на берег моря и начинает тянуться через море. Задние лапы на этом берегу, а голова и передние лапы достали через море. В таком виде он может вести борьбу с огромнейшими духами, охотниками за человеком. Такое относительное представление о различных величинах духов отражается на многих рисунках. Так, на рисунке № 10 изображен женский дух, требовавший при встрече у человека жертвы. Он большой, в длинной бахромчатой мантии, с посохом в руке и с деревянным ковшом в другой. Он встретился самому рисовальщику на льду морском у берега и долго гнался за ним, размахивая посохом и ковшом и крича: «Сала, сала!».
Рис.10. Морской женский дух. На рисунке № 11 изображен так называемый «Дух-Убийца» т.-е. дух смертельной заразы, оспы или гриппа, или кори. Все эти болезни, не исключая и кори, большей частью смертельны для инородцев. Чукчи, между прочим, называют заразные болезни «русскими духами», ибо они вообще приходят с запада, с «русской стороны». Русская сторона это западная вечерняя сторона, направление, откуда приходит вечерняя тьма и злые духи. Поэтому и русских вообще чукчи заодно называют «злыми духами», а если умеют немного говорить по-русски, то прямо называют «чертями».
Рис.11. Дух-Убийца. Дух-Убийца на рисунке представляет высокую и толстую фигуру с длинными рогами и глазами, висящими на нитках. Эта последняя подробность внушает особенный ужас. На духе широкая мантия. На голове у него высокая шапка странной формы вроде чалмы или короны, нахлобученная на уши. У него широкие штаны и огромные сжатые кулаки. Это изображение довольно часто встречается на чукотских рисунках. Боюсь, что оно представляет отчасти посильную стилизацию русского казака или, страшно сказать, самого исправника, или, как знать, даже и самого российского царя. Впрочем. Впрочем, при расспросах, рисовальщики с довольно лукавыми минами отрицали наличность такой политическо-религиозной карикатуры. На рисунке № 12 изображен другой Дух-Убийца, между прочим, с весьма реалистическими подробностями. Он только что проглотил живого человека. Этот человек изображен в его желудке. Другого человека дух схватил за руку и поднял на воздух.
Рис.12. Дух-Убийца, глотающий людей. На рисунке № 13 изображено шаманское действо. Шаман, сидя в шатре, бьет, в бубен и зовет духов. Духи прилетают на зов. Они крошечные, один в образе птичьем, другой в образе лисьем, третий в виде двух человеческих рук, соединенных вместе. Но все это совсем маленькое. По указаниям рисовавшего, духи гораздо меньше настоящей лисицы и птицы. В верхнем углу направо подводный бог Кереткуи с женою справляют обряд. Они больше людей, в парадных одеждах, украшенных множеством кисточек. Рисунок замечателен по технике. Кисточки на оригинале можно рассмотреть лишь в лупу.
Рис.13. Шаманское действо. На рисунке № 14 изображены два духа-помощника в виде кузнечиков, нарисованные особо.
Рис.14. Кузнечики — духи-помощники. Еще пример: в приведенном выше врачебном заклинании небесные старушки-помощницы, низведенные с неба шаманом, изображаются тонкими былинками, сорванными с травяных кочек. Столь же мелки и подарки, отсылаемые с ними, прутики и листочки, изображающие мясо и шкуры. А между тем эти небесные старушки в сущности занимают целые небесные области, одна справа, а другая слева от Рассвета. Столь же мелкими изображаются и самые грозные духи, когда они побеждены шаманами. В одном из заклинаний шаманка трясет и толкает стену шатра. Духи, обсевшие шатер снаружи, сыплются прочь, как мошки. Шаманка собирает их в горсть и топит их в море. Между тем, в других аналогичных заклинаниях и рассказах, так же в различных графических изображениях, эти же самые духи, в момент нападения, представляются неизменно огромными. Приблизившись к шатру, они поднимаются на цыпочки и заглядывают сверху в дымовое отверстие. Можно привести опять-таки множество примеров превращения Большого Нападающего в Малое Побежденное и наоборот, Малого Нападающего в Большое Побежденное. Вот новорожденный младенец, в тело которого вселился враждебный дух, — по другим вариантам враждебный дух родился в виде младенца. Он встает из колыбели, превращается в гиганта, пожирает мать и всех людей в жилище, выходит наружу и съедает все оленье стадо. Он все растет. Он может выпить целую реку. Другой пример: шаман Рынтеу, мстя своим врагам и главным, образом, сопернице шаманке, вводит в шатер чудесным образом волшебную ягоду — бусину. Женщины бросаются к яркой подвеске, начинается борьба. Рынтеу бьет в бубен. Бубен вырастает, вырывается из его рук и закрывает дымовое отверстие. Бусина тоже начинает расти. Становится сперва, как шишка сверла, потом, как детская голова, потом как оленья свеже-вываленная брюшина, как круглая тюленья туша, как туша крупного тюленя лахтака, больше и больше, она наполнила весь дом и размозжила все. Это постепенное нарастание величины любопытно отметить. Мы встретим его в другом месте. Шаманские духи-помощники при всей своей покорности при случае могут быть опасны не только для врага, но и для собственного хозяина. Когда шаман посылает их на битву, и они не могут осилить враждебных духов, особенно духов-помощников соперника, чужого шамана, неудачливые духи приходят в страшный гнев и, возвращаясь к хозяину в свое основном страшном образе, убивают его. С другой стороны души, унесенные духами и еще не убитые ими, оставленные про запас, тоже принимают крошечные размеры. Душа, украденная у мальчика, ходит по светильной плошке в жилище духов. Она не больше деревянной палочки заправки, которой передвигают моховую светильню. Ноги у ней, как тоненькие спички. Шаман, побеждающий духов и отнимающий украденную душу, уносит ее обратно в том же мелком образе. И когда он вкладывает ее обратно в макушку или в рот пациента, душа изображается хвоинкой, камешком, жучком и т. п. В данном случае имеет значение и то обстоятельство, что с мелкими предметами шаману удобнее манипулировать. Но основной причиной является взаимная относительность величины. Якутский шаман точно так же, как и чукотские шаманы, упомянутые выше, выражал мне свое недоумение по поводу истинного размера духов. Он говорил, что духи, пока пребывают в своем собственном мире, бывают очень большие, огромные. Такими же большими, хотя и незримыми, приближаются они к жилищу человека, замышляя нападение. Земной человек, шаман, приходит на выручку и гонит их прочь. Они упорствуют. Тогда шаман нападает на них — и они вдруг уносятся прочь, как бы гонимые ветром и, уносясь, уменьшаются в размере, съеживаются, как вялые листья, как капли росы, осевшей из тумана на тонкую траву, потом совершенно исчезают из глаз. Но вот они вернулись домой и вдруг сделались опять такими же громадными, как прежде. Также и душа человека, по представлениям якутских шаманов, постоянно меняет свой образ. Душа человека вообще представляется крошечной. Дух болезни, преимущественно в женском образе, приходит к больному человеку. Женщина становится близко вплотную, протягивает правую ладонь и делает губами втягивающий звук: «прр!». Душа человека падает в ладонь, женщина с хохотом проглатывает ее и убегает прочь. Однако та же душа человека, пойманная духами вживе и принесенная в дом духов, как живая добыча, принимает чаще всего обычный человеческий образ и размеры. «Не то было бы уж слишком мало мяса», — говорят в объяснение якутские рассказчики. Но, отнятая у духов земным шаманом, душа человека является крошечной. Шаман, проявляя свою силу, зовет душу к себе и велит ей явиться. Она является, жужжа и кружась, как жучок, потом падает сразу в бубен, стукаясь, как камешек. И хотя совсем крошечная, она очень тяжела. Шаман мгновенно подхватывает ее с бубна и проглатывает, во избежание недоразумений с духами. И тут же начинает шататься и клониться назад от тяжести проглоченного. Помощники (люди) подхватывают его за пояс и помогают ему удержаться на ногах. В известной европейской сказке о состязании волшебника с его учеником перед царской дочерью, они поочередно совершают ряд неожиданных и причудливых превращений. В конце концов, ученик рассыпается просом. Волшебник превращается в петуха и склевывает все просо. Потом вскакивает на лавку и победоносно кричит «кукареку». Но одно маленькое зерно закатилось под каблук царской дочери. В нем — ученик. Он обращается в сокола и терзает петуха. Сюда же относится и ряд рассказов о внеполовом зачатии из проглоченной хвоинки, листочка, зернышка, волокна мяса. Герой, полубог, шаман обернулся таким незначительным предметом, девственница нечаянно проглотила его. Попав к ней в утробу, он мгновенно приобретает прежний вид и разрывает свою мать, или в более смягченном варианте, рождается, как должно, и тут же вырастает. Быстро вырастающие царские сказочные дети, вплоть до пушкинского царевича Гвидона, принадлежат сюда же. Рассказы более культурных народов изобилуют примерами поочередного вырастания и убавления людей и духов в их взаимных отношениях. Царь Соломон в сказке из «1001 ночи», наказывая Джиннов, поместил их в медных кувшинах, потом запечатал кувшины своей магической печатью и сбросил их в море. Джинны в свободном состоянии огромные, как облако. Но побежденные и наказанные Соломоном, они, очевидно, настолько убавляются в размере, что могут поместиться в кувшине. Рыбак случайно вылавливает из моря запечатанный кувшин и ломает печать. Освобожденный Джинн выходит из кувшина и принимает свой прежний вид и прежние размеры. Теперь, чтобы принудить Джинна вернуться обратно в кувшин, надо победить его силой или хитростью. Тогда Джинн съежится снова и примет свою сокращенную пленную форму. В другой сказке «Волшебная Лампа», тоже из «1001 ночи», Джинны являются на зов своего господина в неизмененном гигантском образе. Эти Джинны связаны с материальными предметами. Они так и называются: «Слуги Лампы», «Слуги Кольца». Это, очевидно, соответствует так называемым «духам-хозяевам» разных предметов, согласно представлениям первобытных народов. У чукоч, у эскимосов, у папуасов и у негров каждый предмет, мелкий или крупный, имеет особого духа-хозяина. Даже в ночном горшке живет особый дух, с голосом похожим на воронье карканье. Впрочем, удвоение этих групп духов указывает на поздний вариант. Одна группа духов мешает другой и портит ее действенность. Вероятно, в связи с этим общим искажением образа духи утеряли свою изменяемость и застыли в неподвижности… Только в одном случае, когда один из Джиннов Лампы берет на руки целый дворец Аладина и бережно, как легкую игрушку, переносит его во внутреннюю Африку, соотносительность размеров в их уменьшениях и увеличениях снова выступает рельефно. Дальнейшие примеры: В песнях юго-западных славян, Пушкина-Мериме, в пьесе «Марко Якубович» в хату является упырь в виде великана. И вошел великан, наклонившись. Заклинание его изгоняет. Он возвращается опять уже не таким большим. И вошел человек неизвестный, Изгнанный вторично, он является снова уже в образе карлика. В третий день вошел карлик малый, Изгнанный в третий раз, он исчезает совершенно и больше не появляется. Здесь опять чрезвычайно выпуклый пример, как человеческое заклинание прямо убавляет размеры враждебного духа. В «Фаусте» Гете Гений Земли, вызванный заклинаниями, является в своем естественном, огромном образе, и устрашает Фауста. Мефистофель, напротив, желает подладиться к Фаусту, войти с ним в равноправные отношения. Поэтому он принимает образ, подобный, равновеликий Фаусту. Равновеликость образов есть символ равноправных отношений, мало того символ равносильности в борьбе, ибо, в конце концов, неизвестно одолеет ли Мефистофель Фауста или Фауст отобьется. В браманизме, Вишну, как солнечный бог, в образе карлика тремя последовательными шагами покорил все три мира, мир подземный, мир земной и мир небесный. И с каждым шагом образ его вырастал и, в конце концов, сделался огромным и протянулся через небо. Мы видим таким образом постоянное изменение относительной величины духов, шаманов и людей в их взаимных отношениях и встречах. Так же точно у Пушкина в «Бесах»: Там верстою небывалой
© В.Г.Богораз (Тан). 1923. |
||||||||
|
|
|||
