|
|
Российский Фонд Трансперсональной Психологии |
Международный Институт Ноосферы |
||
|
||||
|
г. Москва
|
|
|
|
|
||||
Глава 4
Рядом с враждебными духами, анимистическое мировоззрение включает другой разряд духов, которые представляют одухотворенную форму самих предметов. Это так называемые «хозяева», внутренние люди, обитатели, господа или слуги предметов, души предметов. Сюда же относятся Genii Loci, т.-е. особые владетели, боги или духи рек, озер, лесов, гор, также владыки полевого и лесного зверя, для каждой породы особо, которые пасут и охраняют дичь и также даруют добычу счастливому охотнику. Духи этого разряда в общем не враждебны человеку. Если обратиться к ним с просьбой, со смиренным и ласковым словом, и принести им жертву, они становятся благосклонными к человеку и оказывают ему помощь. Во всяком случае, их образ не связан с постоянной борьбой против человека. Правда, иные из них нередко беспокоят, и дразнят, и мучат неугодивших им людей, но они никогда не охотятся за человеческими душами и также не питаются такою ужасною пищей. Что касается их внешнего вида и размеров, они нередко представляются в обыкновенном человеческом образе. Греческие лесные дриады и речные нимфы, германские ундины, югославянские вилы и русские русалки, лесные или речные, имеют человеческий образ и размеры. Однако и эти довольно безобидные образы большею честью имеют, подобно предшествующим духам, враждебным человеку, две ипостаси, взаимно полярные по своим относительным размерам. С одной стороны духи-хозяева, Genii Loci, являются как великаны. Немецкий Рюбецаль, русский Леший, это — именно такие неуклюжие, огромные фигуры. С другой стороны те же самые духи-хозяева представляются мелкими, маленькими. Рядом с огромным Лешим являются крошечные мелкие духи, тоже владыки и леса, и разных звериных пород. В Азии у чукоч и у ламутов, в северной и южной Америке у разных индийских племен, хозяин дичи — это крошечное существо, часто не больше пальца. Дух этот ездит верхом на зайцах, отчего у них на спине взлохмачена шерсть. Чукотский лесной дух так и называется «мышиный ездок», ибо он ездит на крошечных санках, запряженных мышами. Его представляют себе часто в виде съедобного корешка макарши, с отростками, изображающими руки и ноги, вроде корешка мандрагоры. Славянский «домовой хозяин» чаще всего человеческого роста, но другой образ домового — «Суседко» — представляется очень маленьким, опять-таки не больше пальца. Он обитает за печкой в закутном углу. Ему жертвуют колобочки из теста, с горошину величиной, шьют меховые рубашонки не больше наперстка. Этот Суседко впрочем, не хуже большого домового управляется с лошадьми, расчесывает им гривы, или, в случае недовольства хозяином дома, скачет на них верхом, отчего шерсть на них всклокочена. Brownie, кельтический домовой, тоже представляется маленьким. Он не хуже «Суседки» ездит верхом на лошадях и мучит тех, которые «не ко двору». Параллельно с духами хозяевами и человеческая душа тоже представляется, как хозяин, внутренний обитатель и распорядитель тела. И в этом образе, вне связи с враждебными духами, душа представляется маленькой, хотя и не столько, не такой крошечной, как хвоинка или жучок анализа предшествующей главы. Душа человека — это человечек, карликовый образ, уменьшенная копия обыкновенного человека. Это справедливо как для первобытных, так и для более культурных народов. На греческих вазах душа, исходящая из тела, изображается, как маленький карлик. То же относится и к Египту (маленькая человекообразная душа на барельефах) и к Индии (Махабхарата, III, CCXCVI). Души отдельных членов, особые души руки, ноги, глаза, тоже представляются, как весьма уменьшенные копии этих членов. Очевидно в связи с этим тат называемые ex voto, благодарственные изображения исцеленных членов, приносимые богам, тоже являются уменьшенными копиями этих членов. Божницы и иконы католических святых до сих пор увешаны такими уменьшенными руками и ногами, сделанными и золота, из серебра и даже из более простого материала. Малые размеры души, особенно на исходе из человеческого тела, все-таки, в конце концов, вероятно объясняются сознанием ее беспомощности пред силами внешнего мира, даже без связи с непосредственной опасностью от нападения духов-убийц. «Душа — это маленький птенчик!» говорят шаманы сказочники различных племен. Что же касается жертвоприношений духам и богам, то эти жертвоприношения рано начинают проявлять наклонность к стилизации именно в виде большого сокращения размеров. Гекатомбы убитых животных съедаются верующими, жертвенная часть достается жрецам, а собственно, богам достается волоконце мяса, капелька крови, несколько брызг вина, выплеснутого из чаши. Вместо убитых животных подставляются их крошечные изображения из дерева, из травы и даже из бумаги, богам и покойникам подносятся игрушечные лошади, лодки, дома, оружие, даже игрушечные бумажные деньги. Все эти мелкие формы в царстве богов и покойников как-то должны обратиться в настоящие, доподлинные вещи. В связи с этой двойственностью образа, присущею также и духам хозяевам, вообще не враждебным человеку, народное воображение решительно повсюду создало два рода причудливых и разнообразных форм. И все эти формы тоже взаимно полярных по размерам. На одной стороне великаны, на другой карлики. На одной стороне Циклопы, греческие Гиганты и Титаны, немецкие Hunen, арабские Джинны, еврейские Анаки, Рефаимы и пр. На другой стороне Гномы, Эльфы, Сильфы, Феи, Тролли и пр. И опять-таки одни и те же существа являются то карликами, то великанами. В Англии, в Германии, на острове Сардинии, мегалитические памятники, сложенные некогда из огромных каменных плит, приписываются вообще великанам. Но другие предания приписывают их карликам и феям [8]. По другим преданиям карлики и великаны чередуются. Так в Ирландии по народным предания первыми жителями были великаны, за великанами пришли карлики, за карликам — датчане, которые представляются также великанами и вместе колдунами. Однако мелкие образы по большей части преобладают над крупными. Эльфы и феи многочисленнее великанов. Они так и называются прямо «малые людишки», «человечки» [9]. Это привело даже к мысли о том, что эльфы и феи связаны с воспоминаниями о крепких малорослых племенах, загнанных в горы и леса пришельцами завоевателями более крупного роста и более высокой культуры. Это, конечно, возможно Эльфы и феи, например, не выносят и боятся железа (гномы напротив являются превосходнейшими кузнецами), обитают в землянках, в лесах, как люди, племенами. Воруют и грабят у людей пищу и различные запасы и пр. Но все факты не объясняются такими соображениями. Например, в японских рассказах маленькие феи и эльфы заменены лисицами, тоже мелкими сравнительно животными. На Формозе, на Мадагаскаре распространены такие же поверья про карликов, живущих в лесах, в глыбах камней. У них птичьи голоса. Они приходят по ночам в человеческие жилища и крадут молоко. Североамериканские индейцы тоже рассказывают о мелких существах, обитающих в лесу. Они водят хоровод при луне и если увидят человека, тотчас же исчезают. Зато они сами подкрадываются к людям и, коснувшись их головы своей маленькой боевой дубинкой, погружают их в сон. Дети племени Ленапе ищут на песке крошечные следы этих маленьких людей, похожие на птичьи. В общем, малые размеры этих странных племен связаны, конечно, с их безобидностью и даже беспомощностью при встрече с человеком. Они вообще уступают человеку, хотя при случае мучат его, завлекают его в болото, обманывают его блудящим огоньком. У них, между прочим, имеется тоже, как у духов и покойников, особый мир, раздельный от нашего мира. Золото, полученное в мире Фей, принесенное в мир человека обращается в блеклые листья. Также точно и заколдованный клад, выкопанный из земли без настоящего слова, или деньги, полученные от Нечистого и принесенные в дом человека обращаются в навоз, черепки. Все эти превращения можно связать с превращением стилизованных жертвоприношений, отмеченным выше. Об этом будет указано подробнее в следующей главе. Параллельные образы карликов и великанов с большей рельефностью представлены у Свифта в Путешествии Гулливера. Мир лилипутов-карликов, и мир Бробдигнатов-великанов и мир человека между ними, в виде соединительного звена, так помещены, что взаимная относительность их размеров выступает необычайно ясно и убедительно. Эти три мира суть те же три мира первобытной легенды, указанные выше. И эти три мира — одно, это изображение все того же человеческого мира. Но один из миров представлен в увеличенном размере, другой в уменьшенном. Пред нами выступает, наконец, совершенно рельефно основное свойство человеческого духа: одни и те же образы неизменно представлять с одной стороны увеличенными, с другой уменьшенными, словно рассматривая их поочередно в бинокль, сперва, как обычно, а потом — в перевернутые стекла. На рисунке № 15 изображены подробности чукотского рассказа о встрече великана с людьми. В то же время рисунок представляет почти иллюстрацию к Свифту, а именно к описанию первой встречи Гулливера с лилипутам. Именно такими веревками, привязанными к кольям, лилипуты опутывали своего «великана» Гулливера.
Рис.15. Великан, связанный людьми. По чукотскому рассказу великан назывался «Одетый в моржовое сало». В сущности, это был, вероятно, «Хозяин моржей», собирательное представление моржовой породы. Он пришел через море из области приморских коряков, и зашел в Пекульнейские горы в области Анадыря. Он был так тяжел, что вытискивал в земле глубокие следы, которые и представлены на рисунке. Сбоку даже представлены особые следы от его genitalia, отпечатавшиеся во время его сна. Другой раз во время его сна три человека увидели его и опутали его ремнями, как указано на рисунке. После того они закололи его своими копьями. Между прочим, по чукотским рассказам, его побелевшие кости можно видеть и теперь в Пекульнейских горах. Во избежание смешений я должен еще упомянуть о другой категории сверхъестественных образов, которые несколько похожи на духов, но по существу имеют совершенно другую природу и способ действия. Это образы так называемой «живой порчи», искусственные формы, созданные колдуном из различных элементов и потом, оживленные временной жизнью для специальной цели. Колдун посылает живую порчу к врагу, для того, чтобы вовлечь его в ряд действий, естественных с виду, но с неизменной гибелью в конце. Чукотский шаман берет ком снегу, пучок травы, сплетенной вместе, и создает из этого женщину с белою кожею и с длинными косами. Из лоскута шкуры он делает для нее прекрасную одежду. Потом посылает ее на стойбище врага в виде опасной и лукавой соблазнительницы. Она, например, выманивает человека в поле и приводит к обрыву, а потом он остается под обрывом с разбитой головой. После этого порча возвращается обратно к шаману и тотчас же распадается на свои составные элементы. Живая порча, будучи механическим созданием чужой человеческой воли, не имеет ничего общего с духами и потому и не подчиняется закону об относительном изменении размеров. Помимо того вообще живая порча получает обычный образ, человеческий, звериный, или подобный любому предмету, для того, чтобы искуснее подойти к человеку, обреченному на гибель. Она не является ни уменьшенной, ни увеличенной. Духи — помощники и всякие другие сверхъестественные образы нередко принимают странные геометрические формы. Так, чукчи и азиатские эскимосы рассказывают о странных половинчатых тюленях и моржах, — верхняя половина плавает на поверхности воды, а внизу под водой нет ничего. Такие половинки иногда представляют зловредную порчу, насланную злым шаманом, а иногда, напротив, благосклонную силу, дающую спасение в опасности. Отрезанные руки, соединенные вместе, изображенные на рисунке № 13, представляют такой же магический образ, благосклонный человеку. Рисунок руки человека, как символ магический и жертвенный, встречается уже в древнекаменный период на степах французских пещер. В Северной Америке племя Меномини знает образ еще более замечательный. По рассказам Меномини вся кровь мертвого тела скипается вместе совершенно шаровидно и носится в воздухе, как алый сверкающий мяч. В чем причина этой постоянной изменчивости размеров сверхъестественных образов в их взаимоотношениях с людьми и шаманами? Люди и духи должны, очевидно, считаться принадлежащими к мирам, совершенно раздельным и независимым друг от друга. Можно назвать эти раздельные миры системами, употребляя выражения современной физики. Воздействие духов на людей и обратно совершенно кинетично. Воздействуя на людей, духи находятся в непрерывном движении, то, удаляясь, то, приближаясь с огромной скоростью. Таково же вообще и воздействие шаманов на духов. Активный элемент, победоносный, торжествующий — есть одновременно элемент кинетический. Он и представляется всегда увеличенным и даже огромным. Пассивный элемент, побежденный, обессиленный, это элемент неподвижный. Он представляется уменьшенным, маленьким. Все это соответствует воззрениям современной физики, относящимся к пространству и времени, вплоть до сведения в одинаковые формулы. Вселенная — это сочетание разделенных систем. Каждая система — это отдельное целое, свободно движущееся в пространстве. Каждый элемент или тело, помещенное в данной системе, является ее нераздельною частью и движется вместе с нею. Движение тела с вселенской точки зрения представляет движение системы. Размеры тел, принадлежащих к различным системам, в их взаимных отношениях определяются взаимным движением этих систем относительно друг друга и различием их скоростей. Кинетическая длина меньше геометрической длины, кинетический объем меньше геометрического объема. Стержень, находящийся в системе S, является укороченным, если длина его измеряется наблюдателем из другой системы S1, движущейся относительно первой. Шар, покоящийся в системе S, представляется наблюдателю из системы S1 сплющенным эллипсоидом вращения. Я принимаю эти формулы, как психологическое восприятие пространства и протяжения. Первобытные представления о взаимных размерах людей, шаманов и духов, могут быть сведены в формулы того же порядка и я сказал бы, такого же подхода к предмету. Человек, на которого нападают духи, соответствует укороченному стержню, измеряемому наблюдателем из системы S1, движущейся относительно системы S. Тоже можно сказать и о духе или о духах, на которых нападает шаман. Так как быстрота и активность нападающего элемента чрезвычайно велики, то размеры элемента пассивного чрезвычайно сжимаются и становятся ничтожными. Трудно, разумеется, установить, как далеко простирается сходство умозрения, отчетливого в одном члене сравнения и полуинстинктивного в другом. Главный элемент, который принимается в расчет во взаимных отношениях духов с людьми, есть энергия, притом не физического, а скорее психического свойства. Таким образом, и относительность размеров духов и людей имеет скорее энергетический, а не просто физический характер. Тем не менее, энергия является здесь, как превращение движения, которое представляет существенную форму ее проявления, самый способ нападения духов на людей и обратно. Люди и духи в пассивном состоянии являются предметом нападений и притом, неподвижным, но и это вполне соответствует неподвижности стержня или шара, покоящихся в системе S. Установив это основное сходство, можно перейти к рассмотрению противоречий и недоразумений, связанных с движением духов относительно людей. Так, например, уменьшение размера духов, укрощенных и подвластных человеку и потому движущихся к нему навстречу, противоречит обыкновенному физическому закону перспективы, согласно которому приближающееся тело увеличивается, а удаляющееся уменьшается. Чтоб выйти из этого противоречия, создаются постоянные компромиссы. Враждебные духи, стремящиеся напасть на человека, сперва представляются огромными и грозными. И тотчас потом, побежденные шаманом, они обращаются в бегство и уже в бегстве съеживаются, опадают, как блеклые листья, как капли росы. Таким образом, уменьшение объема происходит соответственно закону перспективы, но, в сущности, конечно, далеко обгоняет его. Духи-помощники говорят с шаманом, приняв на себя образ незнакомый обыкновенно человеческий, равновеликий шаману. И вдруг, открываясь ему, с криком бросаются прочь, принимая иную форму, почти всегда уменьшенную. Об этих превращениях будет сказано в следующей главе. Однако немало совершенно отчетливых примеров уменьшения размеров духов-помощников в их приближении к шаману в полном противоречии с законом перспективы. Нужно допустить, что первобытный наблюдатель представляет себе мир духов действительно, как совершенно отдельную от нашего мира систему S1. Это так называемой «потусторонний мир». Представление об этом мире в общем совершенно кинетично, но быстрота движения превращается всецело в энергию, в активность нападения, и эта энергия служит единственным мерилом взаимного соотношения сил и величин. Таким образом, первобытный наблюдатель, определяя взаимные пропорции элементов мира потустороннего и элементов нашего собственного мира, в каждой их встрече и при каждом столкновении, руководствуется исключительно ощущением быстроты, превращенной в энергию, стремительности полета. С другой стороны, современный научный наблюдатель может возвратиться к такому основному воззрению, только отбросив все усложнения этой первичной идеи, исторически возникшие в процессе развития науки и приросшие к основному психологическому подходу.
© В.Г.Богораз (Тан). 1923. |
||||||||
|
|
|||
