Российский Фонд Трансперсональной Психологии

Международный Институт Ноосферы

Институт Ноосферных Исследований

г. Москва

Шалаграм > Знание > Искусство тантры > Глава 4

Глава 4

ГЛАВНЫЕ ОБРЯДЫ И ОБРАЗЫ

Тантра — эзотерический культ, и большая ее часть всегда сохранялась в секрете. К тому же, ее функционирование и образность синхронны и полностью взаимозависимы.

Цели можно достичь двумя различными способами: по лестнице Развития, ведущей вниз от первичного непознаваемого источника, либо по лестнице, ведущей наверх, начиная от сотворенного мира и заканчивая причиной. Причина и источник — одно и то же. В этой книге избран путь рядового тантриста — подъем к источнику через садхану — посредством физиологических и телесных усилий и через осознание механизма порождения.

В действительности же все картины Развития сводятся к представлению в обратном порядке интуитивного инсайта первичного источника. А так как такой интуитивный взгляд был первоначально получен мистиками, поднимавшимися по лестнице своих собственных понятий и образных категорий к пределу возможного значения, то, вероятно, более логичным было бы принятие концепции «восхождения». В этом случае высшие абстракции, располагающиеся вблизи причины, сохраняют свое полное богатство содержания, и значительно снимается риск явиться нам «пустыми». Индуизм понимает Развитие как постоянно действующее необходимое условие постоянного существования мира, а не как однократный акт творения. Когда Тантра употребляет термин «первый», «последний» и др., указывающие на следование во времени, она подразумевает лишь отношение порядка в постоянно существующей иерархии и вовсе не насыщает их значение реальными временными характеристиками.

Рис. 21. Подставка для благовоний в форме древа жизни, выполненная из змей. Раджастан, 18 в.

Пуджа (puja) — основополагающий обряд любой индийской церемонии. Он выполняется ежедневно в определенное время и по особым случаям. В общем-то, он означает «почитание», но фактически за ним скрывается гораздо большее. Пуджа — значит деятельность. Он включает акт подношения, который гораздо больше, чем простой дар. Главная идея заключается в принесении жертвы, в качестве которой используются только ценные в некотором смысле предметы, а адресат обычно изображается в некоторой символической форме, такой как, например, икона. В Индии в качестве пожертвования используются цветы, благовония, колокольчики, музыка, пища, дорогие ткани и вышивка. Ритуал пуджа состоит из следующих действий: установка объекта поклонения; приглашение девата снизойти в объект посредством соответствующих жестов; символическое омовение его ног, как если бы девата проделал долгий путь; подношение; выпивание маленькими глоточками воды и подношение воды; натирание объекта медом, жидким маслом, молоком либо творогом; обсыпание его красной пудрой с последующим омовением и желательным украшением образа тканями и драгоценностями, как будто это самый почетный гость. В ритуале могут быть также с успехом использованы гирлянды цветов.

Рис. 22. Ритуальный сосуд для воды. Раджастан, 19 в.

Может быть использован простой священный предмет или образ, выкрашенный в красный цвет либо полностью, либо с красными линиями и точками; его можно окропить водой или, что более важно, полить жидким маслом. Ритуальный инвентарь, используемый зачастую в обряде, украшен более богато. В храмах над особо почитаемыми святынями пуджа совершается трижды в день специально выделенными для этой цели монахами — пуджари (pujaris), от имени паствы в виде сложного ритуала по случаю праздников (фестивалей). Пуджа вероятнее всего происходит от древних жертвоприношений животных, называемых в Ведах «Яджна» (Yajna). В некоторых тантрических храмах до сих пор животные приносятся в жертву, например, в Калигате (Kalighat), Калькутта, и еще то тут, то там появляются сообщения о человеческих жертвоприношениях, которые, без сомнения, продолжали совершаться и в двадцатом веке. В пуджа, как основополагающем ритуале садханы, жертвоприношения животных могут иногда заменяться подношением маленьких медных кружков с отчеканенными на них изображениями предполагаемых жертвенных животных.

Рис. 23. Сосуд для святой воды в форме йони. Бенгалия, 18 в.

Наиболее знаменательным в тантрической пудже является то, что символизм всей церемонии переносится и применяется к самому пуджари (pujari) посредством глубокой медитации над значением каждого производимого действия. Таким образом, это является центральным поводом и элементом тантрической медитации; эффективность всего акта многократно усиливается, если обряд совершается в какое-нибудь знаменательное время, например, накануне затмения солнца. Прежде чем приступить к обряду, пуджари должен совершить ряд йогических упражнений, описанных ниже. Такие знаки внимания, как украшение гирляндами и натирание, которые он опять-таки может применить и к себе, пришли к нам из глубокой древности. Все это означает, что пуджари, совершивший обряд, полностью осознает, что священная сила пребывает в символическом реципиенте, которым может в данном случае являться и он сам. Гирлянда символизирует бесконечный процесс цветения, неувядаемый стебель с животворным соком, умасливание — воплощение масла (сока) божества, широко распространенный акт в ритуальных обрядах. Благодаря идентификации тела с космосом, о чем рассказывалось выше, Тантра расценивает и первое, и второе как внешние проявления внутренних свойств пуджари; а на практике все образы предполагают олицетворение, слияние адепта с образом.

Рис. 24. Символическое жертвоприношение с изображением освежеванного быка. Непал, Раджастан, 18-19 вв.

Такая самоидентификация идет еще дальше. Часть подношений предназначена для обозначения пяти органов чувств, с помощью которых человек осознает, создает и познает мир. Когда же такие подношения предлагаются божественному источнику, находящемуся в материальном образе иконы, это равнозначно символическому отречению от собственной чувственной природы пуджари и посвящение своих чувств божественному. Таким образом, природа пуджари существенно трансформируется. Наиболее распространенная группа символов, обозначающих в пудже органы зрения, слуха, осязания, обоняния и вкуса — это цветы, колокольчики, ткани, благовония и пища соответственно. Так, к примеру, в нижней части ритуальных картин, принятых в Тибетском буддизме, часто можно распознать грубые элементы подношений чувств в виде небольших куч отрубленных людских глаз, ушей, рук, носов и языков, помещенных в черепа, наполненные кровью. Все это, без сомнения, означает не реальный факт, а воображаемый акт самоистязания. Бесчисленное множество работ тантрического искусства использует основные пуджа, начиная с гирлянд, в качестве окантовок картин и заканчивая цветовой гаммой, соответствующей органам чувств. Список таких цветов может варьироваться, однако в нем всегда присутствует следующая группа (соответственно порядку органов чувств, приведенному выше): синий, белый, желтый, красный и зеленый.

Рис. 25. Маска Кали для поклонения. Кулу, 16 в.

Сосуды и другая утварь, используемая тантристами-пуджари, зачастую сама по себе расценивается как девата, символизирует деятельность измененного «Я». Некоторые картины показывают это очень отчетливо, придавая изображенным предметам глаза и даже рудиментарные руки. Кувшин, возможно, один из наиболее частых заместителей девата. В пуджа он покрывается листьями манго и зеленым кокосом, стебель которого окрашен в ярко-красный цвет. Кокос помещается за диаграммным изображением девата, который, как предполагается, перемещается в него.

Рис. 26. Фигура Богини Джагадамбы, предназначення для облачения и украшения драгоценностями. Ее имя означает «Мать всего мира». Бенгалия, 18 в.

В тантрических текстах зафиксировано множество других предметов, играющих роль символов, которые могли быть использованы в обрядах пуджа. Предметы эти различаются в зависимости от ранга поселившихся в них девата и в зависимости от конкретных практических нужд обрядов. Во время длительных медитативных ритуалов, когда вызываются сразу несколько различных девата, для каждого из них может потребоваться выполнение индивидуальных пуджа, как внешних, так и внутренних.

Рис. 27. Раджа Сидх Сен из Манди во время пуджи; его рука находится в мешочке для четок. Манди, ок. 1720.

Способ преобразования внешней формы поклонения во внутренний описан в Гаутамийя Тантре (Gautamiya Tantra). После вызывания образа Богини в сердечном лотосе (чакре) «вы должны посвятить свое сердце как лотос для сидения девата; божественным нектаром из лотоса Сахасрары (Sahasrara), на макушке, обмыть Ее ноги. Сотки платье из эфира, из элементов аромата — духи, из мысли — цветы, из тончайших энергий тела смешай благовония, из молекул света — ночник. Принеси Ей вместо еды океан нектара, вместо колокольчиков — биение сердца, вместо опахала — частицы воздуха, вместо танца — энергию чувства и волнение ума. Дабы познать божественную мысль, поднеси 10 разных цветов (духа): свободу от заблуждения, эгоизма, привязанности, бесчувствия, гордыни, высокомерия, злости, волнения, зависти и алчности. Высший цветок непричинения зла, цветы контроля над чувствами, благочестия, всепрощения и Знания. Все это и составляет 15 внутренних чувств, приносимых в пуджа.

Рис. 28. Голова Богини для поклонения. Раджастан, 18 в.

Тантрические ритуалы развились из пуджа, а пуджа направлена на адресата. Во всех разновидностях индуизма используются те или иные образы или картины для обрядов пуджа. Индийцы всегда готовы признать божества в любой вещи из их окружения. Их многочисленные божества могут появляться в любой момент в любом месте; весь быт насыщен предметами, которые могут считать святынями, причем способы и причины такого внезапного освящения в каждой деревне свои собственные. И всем таким божествам можно посвящать обряд пуджа в самых простых формах. Низшим уровнем является гора окрашенных красной краской камешков на краю поля, или большой валун на склоне, одна из сторон которого окрашена красным; крестьяне могут положить перед ними букеты цветов или рисовые шарики. Наряду с главными святынями края каждая отдельная деревня может иметь собственные святыни, в виде сучковатого или засохшего дерева, старого муравейника или даже обломка древней статуи, найденной неподалеку. Искусственные храмовые образы всех видов и размеров выполняют те же функции, причем каждый из них является той призмой, в которой сходятся миры повседневной реальности и сконцентрированной истины.

Рис. 29. Богиня Парвати, образ супруги Шивы. Южная Индия, 16 в.

Индуистский вариант Тантры придерживается приблизительно тех же позиций, за исключением того, что используемые в ней образы в большинстве своем основываются на базовой идее двуполого божества, описанного в Главе I. Здесь тантрическая идеология уходит корнями в подлинно народные древнейшие обряды. Практически невозможно прочертить четкую черту между традиционным индуизмом и Тантрой. Самым распространенным изображением в индийских храмах является лингам, фаллический символ, обозначающий мужскую сексуальную энергию, аналог космического божества. В храме он занимает «лоно», а внешняя надстройка храма рассматривается как женские репродуктивные органы. В то же время существуют бесчисленные храмы и праздники, центральной фигурой которых является образ Богини. Тантра рассматривает такие общедоступные символы в качестве внешних проявлений культа, адаптируя и приспосабливая их для, так сказать, «личного употребления». Здесь затронута женская сторона божества, которая в глазах тантриста является весьма важной, ибо отвечает за активное созидание. Это космическая Шакти, она же — сила-энергия, предлагающая адепту лучший путь, ведущий к его цели и истокам садханы. Мужская половина божества инстинктивно воспринимается как более удаленная; являющаяся внутренней по отношению к женской, и достижимой ближе к финалу. Вот посему индуистский вариант Тантры сосредоточил свое внимание в первую очередь на женских образах. Мужской элемент играет свою роль; как мы увидим позднее. И индуистская тантрическая пуджа, как правило, адресована в первую очередь образу Богини.

Рис. 30. Лингам (фаллос), выходящий из йони, традиционный символ обоеполого (андрогинного) божества, используется в храмах в качестве основного. Подношения во время пуджи кладутся на него сверху; почетный зонт сломан. Кангра, Химачал Прадеш, 19 в.

Чувствуется, что такие образы могут явиться мощными каналами для распространения любви. Если кто-либо попытается полюбить живое существо, в конце концов, он неизбежно полюбит его. Но если кто-либо направит свою любовь на безличный образ, являющийся видоизмененным материалом для обозначения девата, он закончит любовью к Девата. И раз обряд пуджа всего лишь предваряет, а не заменяет собственно медитацию, образ, который красиво и правильно представлен, может вполне послужить визуальной моделью для медитации. Путем сосредоточения на реальном изображении можно пробудить в мозгу его глубинный образ; используемый впоследствии для внутренней медитации и поклонения. Так как всё тантрическое искусство постоянно обращается к янтре, формальные атрибуты «правильного» образа есть не что иное, как метафорическое обращение к атрибутам Девата — посреднику между миром реальности во времени и миром Бесформенной Истины. Ни один физический образ; таким образом, не является не более чем отражением истинного трансцендентного образа, область существования которого помещается в УМЕ-уме. Чему поклоняешься, тем и становишься. Большинство разновидностей Тантры располагают схематичными описаниями атрибутов главных девата, включая верховную Богиню и все Ее многочисленные многофункциональные ипостаси. Такие описания предназначены для помощи как тем, кто желает построить, а затем использовать лишь образы внешнего мира, так и тем, кто нуждается лишь в намеке на формальные атрибуты тех образов, которые они впоследствии реализуют в медитациях. Среди тантристов принято изготовлять недолговечные образы, которые остаются дома или бросаются в воду, дабы физические глаза не увидели неминуемое превращение зрительного образа во внутренний.

Рис. 31. Кокос, символ йони Богини. Южная Индия, 19 в.

Автор Тантрататтвы (Tantratattva) следующим образом описывает идеальные условия: «Когда бы и куда бы я не посмотрел», — пишет он, — «внутри или снаружи, я всюду вижу Богиню, сущность которой есть желание, как Бхагаван (Bhagavan, мужчина) или Бхагавати (Bhagavati, женщина). (Бхага означает одновременно и вульву, и богатство) во всякой форме, в которой она пожелает мне явиться. Я вижу ее в своей матери, в веселой девчонке (красивой, как 16-тилетняя), плавно двигающейся в танце, берущей в руки по очереди флейту и меч, ее смех сливается с танцем; она то распускает, то собирает волосы (символика созидания и разрушения)... Найдется ли во всех трех мирах кто-нибудь, кто осмелится разбить этот образ, к которому мое сердце привязано крепкой любовью?» Внешний образ, о котором вы так печетесь, не более чем отражение подлинного. До тех пор, пока истинный образ остается целостным, какое значение играет, разбито его отражение или нет?

Рис. 32. Изображение Богини — праматери всего, демонстрирующее ее йони. Северная Индия, ок. 600.

Буддистский вариант Тантры придерживается иной позиции. Конечно, в ней нет однозначного эквивалента для внешних образов, которым может адресоваться пуджа, да и понимание Шакти как силы изменено. В буддистской Тантре, несмотря на множество созданных ею прекрасных произведений искусства, всегда особо оговаривалась сущность девата как «чистой абстракции ума». Принципиальное различие буддистской и индуистской доктрин в этом вопросе особенно бросается в глаза. Индуизм утверждает, что за каждым образом или фактом реальности стоит «нечто», что может быть названо именами девата, каждое явление плавно переходит в следующее на бесконечной шкале от грубого материального факта к идеальному непостижимому Брахману. Буддизм же, напротив, утверждает, что там, где, как мы думаем, мы что-то видим, на самом же деле мы видим «ничто». Буддизм отказывается от любых позитивных утверждений, отрицая любое условное выражение как не имеющее смысла. Цель его доктрин — достижение состояния ума, полностью лишенного какого бы то ни было естественного экзистенциального содержания. Образы индуизма являются, таким образом, довольно грубым указателем на пути к абсолютной, позитивной истине, образы буддизма — орудием для опустошения ума на пути к пустой наполненности Нирваны, лишенной всякой экзистенциальной мысли.

Рис. 33. Образ Богини как прародительницы всего сущего, демонстрирующий ее йони для пуджи. Хайдарабад, 11 в.

Индийская Тантра, однако, признает в целом общность целей обоих культов, что напрочь отрицает тибетский вариант Тантры. Современный буддизм, вопреки своему способу использованию образов, впадает в такое же заблуждение относительно индуистских образов, как и западные миссионеры, принимавшие позитивное отношение к ним индуизма за «идолопоклонничество», которого в любом случае, скорее всего, не существовало. Монастырский Буддизм всегда тяготел к пуританству и к тому, что в Главе 3 было названо «сексуальной закрепощенностью». Женские элементы играют значительную роль в буддистском варианте Тантры; мы покажем это в Главе 10. Тем не менее, интерес к позитивной образности в индуистской Тантре обуславливает более полное использование женских элементов по сравнению с буддистским.

Рис. 34. Шри Янтра, графическое воплощение творческой сексуальной активности Вселенной. Раджастан, 18 в.

Среди ученых давно ведутся споры о подлинности древней концепции «Матери Богини». Результаты этого спора в настоящее время приняты повсеместно. Идея женской плодоносящей утробы, матери зверей, растений и людей, представляющей собой сложную аналогию между землей, пещерами и женскими сообществами зародилась, по-видимому, за 30 000 лет до н.э. Весь этот сложный утробный комплекс, зачастую заменяемый символами, изображающими вид внешних половых органов женщины, встречается на многочисленных наскальных рисунках и предметах палеолитических пещер Европы. Индийское направление Тантры сохранило первоначальный символизм наряду с собственными антропоморфными изображениями Богини. Тантрист, сотворяющий пуджа перед одним из маленьких изображений женской вульвы (называемой йони/yoni), сотворяет этот обряд для всеохватывающей созидательной энергии, символом которой и является йони. Ритуальные предметы могут быть выполнены в форме вульвы, либо разукрашены рисунками соответствующих форм. Предметы, сочетающие визуальные эффекты с тактильными и имеющие форму вульвы, также используются в обрядах. Самым ярким примером может служить особый вид кокосовых орехов (coco-de-mer) с Сейшельских островов, которые иногда выбрасывало море на индийское побережье и которые почитались священными. Винтообразные раковины также широко распространены в качестве символов женственности, творения и развития и в буддистском Тантризме обозначаются главной мантрой «Ом».

Рис. 35. Барельеф на каменной колонне, изображающий поклонение йони Йогини как Богини. Мадурай, Южная Индия, 17 в.

Связи между изображением вульвы и антропоморфным женским существом особенно ярко проявляются в скульптуре, иллюстрирующей индийскую практику. Алтарь для пуджа часто изображается в виде женской фигуры с раздвинутыми ногами так, чтобы была видна вульва. Здесь можно увидеть аналогию с фигурами, называемыми «Шейла» (Sheila-na-gig) из церквей Ирландии и Уэльса, представляющих подобную сохранившуюся, хотя и сильно деградировавшую в западной цивилизации идею (равным образом, как и подкова над дверью на «счастье»). Другие скульптуры в индийских храмах показывают приверженцев в буквальном смысле поклоняющихся вульве Богини.

Рис. 36. Тантрическая богиня. Восточная Ява, 10 в.

Рис. 37. Образ йони в пятнах от цветного порошка после пуджи. Южная Индия, 19 в.

© Филипп Роусон. 1978.
© Алексей Юрьевич Антомонов, перевод с английского (1-11 главы). 1983.
© Международный Институт Ноосферы. Алексей Иванов, Дмитрий Рязанов, OCR, редактирование, дизайн. 2010.
© Мариам Кереева, редактирование, перевод с английского (12 глава). 2007.